Начало нового учебного года в Туркменистане, как обычно, сопровождалось не только традиционными праздничными линейками и торжествами по поводу Дня знаний и студенческой молодежи. К этому дню власти постарались приурочить открытие новых образовательных учреждений. В одном только «умном» городе Аркадаге к началу учебного года были введены в строй педагогическое и медицинское профучилища, две школы искусств, академия коневодства и учебно-воспитательный комплекс, отчего «умный» город, вероятно, должен был выглядеть еще «умнее». Всего же по стране ко Дню знаний были сданы в эксплуатацию 13 детских садов и 19 средних школ, сообщали туркменские СМИ.
Ветер веет —
Соринки взлетают ввысь,
Осень началась.
Происходили и менее значимые события, но также приуроченные к 1 сентября, например, окончание ремонта школьных помещений, аудиторий и классов. Например, одно такое событие имело место в Туркменском национальном институте мировых языков им. Азади (ТНИМЯ), где начались занятия в трех отремонтированных и заново оснащенных кабинетах. И не было бы в этом ничего особенного, если бы в этот день в гости к ректору ТНИМЯ Марал Кулиевой не прибыли почетные гости — чрезвычайный и полномочный посол Японии в Туркменистане г-н Ямамото Хироюки, старший специалист по японскому языку Ито Хироши и его ассистент Кацу Нарухито. Они пришли поздравить студентов с началом учебного года и заодно проверить, насколько хорошо выполнены работы по ремонту и оснащению помещений. Ведь посольство Японии, как-никак, было причастно к этому и даже выделило специальный грант в рамках программы правительства Японии «Корни травы», так как кабинеты предназначались именно для обучения студентов ТНИМЯ японскому языку. Кроме того, как оказалось, японскому дипломату было, о чем сообщить и руководству института, и студентам, и, что немаловажно, представителям туркменских СМИ.
«Корни травы» (Grassroots Human Security Projects) — программа безвозмездной грантовой помощи в гуманитарных областях, реализуемая правительством Японии. Она была создана для поддержки мелких проектов в различных странах, в частности в развивающихся регионах, в целях укрепления безопасности и повышения качества жизни населения, культурного и образовательного обмена. Каждый год правительство Японии принимает заявки на финансирование таких проектов от организаций и групп разных стран. Это позволяет поддерживать и укреплять двусторонние отношения, а также содействовать устойчивому развитию и благополучию членов гражданского общества.
Выступая перед преподавательским коллективом и студентами г-н Хироюки привел данные о том, что в настоящее время число изучающих японский язык в учебных заведениях Туркменистана составляет около 13 360 (!) человек. «Для сравнения, в 2015 году, когда Туркменистан посетил бывший премьер-министр Синдзо Абэ (1954—2022), число таких студентов было примерно 50 человек. Это один из самых высоких показателей роста числа изучающих японский язык в мире. Я очень впечатлен тем, что так много людей в этой стране интересуются нашей страной и изучают японский язык», — сказал посол.
Цифра действительно впечатляет, если сравнить ее с количеством изучающих японский язык в других, в том числе, соседних с Туркменистаном странах, где оно достигает всего нескольких сотен, как, например, в Азербайджане. Туркменистан же со своим «достижением» обогнал не только Европу, но и Россию, где, по последним данным, японский язык изучают на одну тысячу человек меньше, чем в Туркменистане.
Выступление посла пролило бальзам на души туркменских чиновников от образования, а впереди замаячила перспектива очередного рекорда для Книги Гиннеса. Это вам не какое-нибудь самое большое крытое колесо обозрения, самая большая звезда на макушке телебашни или лошадь, быстрее всех передвигающаяся на задних ногах. Это японский язык — язык Страны Восходящего Солнца, цветущей сакуры, божественной горы Фудзияма, страны Конфуция, храбрых воинов-самураев, волшебных «хокку» и «танка», горячих источников, яркой кулинарной культуры, инновационных технологий, уникального синтеза современности и древних традиций — знание которого можно считать показателем культурного уровня населения. А значит и учить его должны не избранные, а десятки тысяч рядовых граждан.
Так высока вершина Фудзи,
Что с трепетом глядят на эту высоту...
И облака небес
Над нею плыть боятся,
И в страхе стелятся внизу...
Буквально через несколько дней эта тема вновь вышла на первые полосы туркменских СМИ. Президент Сердар Бердымухаммедов встретился с президентом японского Университета Цукуба Кёсукэ Нагатой. Главной темой обсуждения стало углубление туркмено-японских связей в области науки и образования. Президент Туркменистана отметил эффективный характер сотрудничества в данном направлении. Подтверждение тому — обучение туркменской молодёжи в Японии, преподавание японского языка в ряде средних и высших учебных заведений Туркменистана. В тот же день г-на Кёсукэ Нагату принял Национальный Лидер туркменского народа, председатель Халк Маслахаты, почетный доктор университета Цукуба Курбанкули Бердымухаммедов.
Университет Цукуба был основан в 1973 году. Он известен своими исследованиями, разработками новых технологий и образовательными программами в различных областях, включая науку, технологию, инженерию, медицину, гуманитарные и социальные науки. Университет также осуществляет международное сотрудничество, приглашает иностранных студентов и исследователей, предлагает программы обучения как на японском, так и на английском языках. В 2015 году университет присвоил президенту Туркменистана К.Бердымухаммедову почетное звание доктора.
Из истории
Первым в 2007 году преподавание японского языка начал Туркменский национальный институт мировых языков им. Д.Азади (ТНИМЯ). Позднее к нему присоединились Инженерно-технологический университет им. Огуз-хана, Институт телекоммуникаций и информатики, Международный университет гуманитарных наук и развития и Институт международных отношений МИД Туркменистана.
В 2012 году состоялся первый выпуск специалистов японского языка. За время учебы они подготовили японско-туркменский словарь, по которому впоследствии стали заниматься остальные студенты. Трое лучших выпускников остались в родном ТНИМЯ в качестве наставников-стажеров, впоследствии ставших первыми преподавателями японского языка. Всего с 2007 года институт подготовил более 100 специалистов, которые стали преподавать японский язык учащимся начальных и средних школ. По состоянию на май 2019 года таких школ в Туркменистане насчитывалось уже более десятка, а число изучающих японский язык школьников достигло огромной цифры — почти 4 тысяч.
Школы регулярно посещают специалисты по японскому языку, направленные в Туркменистан фондом The Nippon Foundation (Японский фонд), чтобы дети могли пообщаться с «настоящими японцами».
Чтобы проверить, насколько успешно осваивают студенты один из самых сложных языков, посольство Японии организует конкурсы ораторского мастерства, ежегодно проводит День японского языка. В жюри конкурсов, кроме туркменских преподавателей, как правило, входят представители посольства Японии и преподаватели, прибывшие в Туркменистан по линии Фонда. Участники конкурсов читают стихи на японском языке, произносят речи на свободную или заданную тему, отвечают на вопросы жюри.
The Nippon Foundation — японская некоммерческая организация, которая занимается финансированием и поддержкой программ в области образования, здравоохранения, культуры, науки, искусства, и др., а также благотворительной деятельностью. Она была создана в 1962 году и с тех пор реализовала множество проектов и программ, включая предоставление стипендий, как внутри Японии, так и за её пределами.
О японской образовательной системе
Учителя голос,
Усталый и приглушенный, —
Вечерняя школа…
В Японии обязательное школьное образование длится девять лет. Это обеспечивает базовую образовательную подготовку для всех японских детей.
Учителя в Японии обладают высоким статусом и уважением в обществе, это подчеркивается важностью образования и роли учителей в формировании будущих граждан. Образовательная система имеет строго стандартизированные учебные программы и учебники, что обеспечивает равный доступ к образованию и высокое качество учебных материалов.
Школьный год в Японии начинается в апреле и заканчивается в марте следующего года (три семестра). Занятия, как правило, очень интенсивны. Упор делается на дисциплину и самодисциплину, большое внимание уделяется традициям, трудовому, патриотическому и моральному воспитанию, в то же время уважается личность ученика, ценится его самостоятельность, публичные критика и замечания не допускаются.
Важной частью японской образовательной системы являются экзамены и тестирование. Студенты сдают экзамены, чтобы продвинуться на следующий уровень образования, высокие баллы имеют большое значение для будущей карьеры.
Поступление в университет в Японии основано на высокой степени конкурентности, поэтому многие абитуриенты прибегают к помощи специальных подготовительных курсов, берут дополнительные уроки и прочее. В целом образование в Японии имеет высокое качество и гарантирует успешное будущее.
Один из элементов образовательной политики Японии — расширение приема иностранных студентов в японские вузы. Численность иностранных студентов в японских высших учебных заведениях превысила 350 тысяч. Япония стремится повысить престижность получения японского диплома о высшем образовании.
Инженерно-технологический университет имени Огуз-хана — единственный вуз в Туркменистане, учебная программа которого полностью соответствует японской модели обучения. В работе этого учебного заведения задействованы специалисты Университета Цукубы.
***
Чтобы лучше понять мотивацию студентов, решивших изучать японский язык, я обратилась к сведущим людям, тем, кто в свое время проходил обучение в стенах лучших советских вузов: ИВЯ (ИСАА) МГУ, РУДН им. Патриса Лумумбы, МГИМО, ВИИЯ.
Во второй половине 60-х- начале 70-х годов специалисты японского языка были очень востребовано в СССР, а подготовку будущих переводчиков осуществляли, в том числе, выходцы из Харбина — столицы «русской Маньчжурии» — корейцы, японцы, русские эмигранты. Так, например, система преподавания японского в Институте восточных языков (ИВЯ) считалась одной из лучших в мире, а ее выпускники ценились выше, чем выпускники других вузов — МГИМО, ДВГУ, ВИИЯ.
Меня, в частности, интересовал вопрос, носители каких языков легче всего овладевают японским языком? Оказалось, как я и предполагала, это китайцы (японский язык изучает 1 млн китайцев) и корейцы (изучают 840 тысяч), поскольку они имеют некоторые схожие черты в грамматике и лексике из-за исторических связей между странами, а также из-за некоторой схожести в иероглифической письменности и общих лексических элементов. Всего в мире говорят на японском языке порядка 140 млн человек. Кроме японцев, это жители Тайваня, Гуама, Северной и Южной Кореи, а также Перу, Бразилии и Австралии. 870 тысяч человек изучают японский язык в Индонезии, 300 тысяч — в Австралии, 130 тысяч — в Тайланде.
Я также спросила, есть ли особенности в овладении японским для носителей тюркских языков? Полученный ответ заставил задуматься о том, как нелегко приходится нашим молодым людям, которые выбрали для себя эту стезю. Японский язык имеет совершенно другую грамматическую структуру по сравнению с тюркскими языками. Например, в японском языке существует система уровней вежливости и сложная система временных форм. Носители тюркских языков могут испытывать сложности в понимании и использовании этих грамматических аспектов. Кроме того, японский язык использует иероглифическую письменность («кандзи»), а также две силлабические азбуки («хирагана» и «катакана»). И еще он имеет отличную от тюркских языков систему произношения и звуков. Например, в японском языке отсутствуют некоторые согласные и гласные звуки, которые присутствуют в тюркских языках, и наоборот.
Большое значение для изучения японского языка имеют особенности культуры, обычаи и уровень вежливости. Это может потребовать от людей, для которых родным языком является, например, туркменский язык, более тщательного изучения и понимания японской культуры и этикета. И здесь на первый план выступают старание и терпение, а также языковая практика и полноценные учебные пособия. Неотъемлемой частью учебного процесса должно стать глубокое изучение истории и культуры Страны Восходящего Солнца, без чего невозможно овладеть ее, без преувеличения скажу, глубоко поэтическим языком.
Какою свежестью веет
От этой дыни в каплях росы,
С налипшей влажной землёю!
Что же касается 60-х—70-х годов (страшно подумать — прошлого века!), то я до сих пор слышу голос певицы Маргариты Суворовой, которая пела почему-то по-японски незамысловатую песенку про малыша, появившегося на свет. Помню трогательный советско-японский фильм «Москва — любовь моя», героями которого были скульптор Володя и японская балерина Юрико, которая родилась в Хиросиме, а любовь свою встретила в Москве, но умерла от лучевой болезни. И другой, не менее трогательный советско-японский фильм «Маленький беглец», в котором снялся знаменитый советский актер Юрий Никулин в роли самого себя — клоуна московского цирка, приехавшего на гастроли в Японию, который подарил японскому мальчику Кэну Каваме матрешку, с которой тот никогда не расставался, так как она исполняла его желания. Мальчик тайком ехал через всю Россию в Москву искать своего пропавшего отца (кажется, он попал в плен во время войны), и все люди, которых он встречал на этом пути, ему помогали. Но отца уже не было в живых. Мальчик остался в Москве, учился в консерватории, стал замечательным скрипачом и поехал на гастроли в Японию.
Кадр из советско-японского художественного фильма «Маленький беглец» (1966). В ролях: Юрий Никулин и Тихару Инаёси
Мне бы очень хотелось, чтобы наши студенты увидели эти старые фильмы, они помогут больше узнать о Японии и японцах. И еще я бы посоветовала им прочитать книгу «Ветка сакуры» известного журналиста-международника Всеволода Овчинникова (1926–2021), долгие годы работавшего в Японии. В ней много интересных наблюдений за жизнью простых японцев, обычаев и традиций этой страны, особенностей культуры и характеров ее жителей. И, конечно, истории. Книга вышла в 1971 году. Ее легко можно найти и прочитать в интернете.
Почему же в наши дни так резко вырос в Туркменистане интерес к изучению японского языка?
Прежде всего, этому способствует развитие экономических связей, которое стимулирует спрос на переводчиков, бизнес-консультантов и специалистов по культурному сотрудничеству, туризму и пр. Растет объем импорта японских технологий и оборудования для нефтегазовой промышленности, включая оборудование для разведки, добычи и переработки углеводородов, для пищевой и медицинской промышленности. Правительство Японии реализует в Туркменистане ряд инвестиционных проектов, выделяет гранты, в том числе, на образовательные и культурные проекты.
Между Туркменистаном и Японией подписано большое количество соглашений в этих областях, кроме того, задействованы форматы «Туркменистан—Япония», и «Центральная Азия—Япония». Особо следует подчеркнуть личную заинтересованность в развитии туркмено-японских отношений Курбанкули Бердымухаммедова. В бытность президентом Туркменистана он неоднократно посещал Страну Восходящего Солнца. Особенно плодотворным был его официальный визит в сентябре 2013 года, в ходе которого им и премьер-министром Японии Синдзо Абэ было подписано так называемое «Совместное заявление о новом партнерстве» по участию японских компаний в разработке туркменских углеводородных ресурсов, внедрению технологий по сжижению газа, модернизации портов, электростанций и других объектов инфраструктуры, созданию оптовых компаний по импорту автомобилей и установки оборудования для аудио- и видеотрансляций. Стороны также договорились, что они будут укреплять сотрудничество в области здравоохранения и медицины, включая предоставление медицинских услуг и оборудования.
Второй важный документ — это Соглашение о научном обмене и сотрудничестве между ТНИМЯ и университетом Цукуба. Было договорено, что в ближайшее время начнется прием студентов обоими университетами и взаимный обмен преподавателями.
В тот же самый приезд в Японию Бердымухаммедов встречался с председателем Японской федерации бизнеса Nippon Keidanren, с руководителями крупных японских корпораций — ITOCHU, TOYO Engineering, Chiyoda, Kawasaki Heavy Industries, Mitsubishi, Sumitomo, Marubeni, Toshiba, Komatsu и другими.
Президент Туркменистана Курбанкули Бердымухаммедов и Премьер-министр Японии Синдзо Абэ. Фото: akipress.kg
В октябре 2015 года Туркменистан посетил премьер-министр Синдзо Абэ. В Туркменском государственном университете им. Махтумкули состоялась церемония присвоения ему звания почетного профессора этого вуза. По результатам переговоров был подписан ряд документов о сотрудничестве в сфере образования, в том числе, об академическом обмене студентами и преподавателями. Состоялся также бизнес-форум и подписание соглашений о взаимопонимании и сотрудничестве с японскими фирмами Mitsubishi Corporation, Sojitz Corporation, Sumitomo и Chiyoda Corporation. В числе приоритетных направлений были названы здравоохранение, агропромышленный комплекс, электроэнергетика, туризм, связь, телекоммуникации и информатика.
Благодаря поддержке посольства Японии, университеты и школы в Туркменистане начали предлагать более доступный, качественный и оригинальный способ обучения японскому языку, считающемуся третьим в мире (!) по сложности.
Наконец, нельзя не учитывать популярность и интерес к загадочной стране и ее богатейшей культуре, включая музыку, кино, комиксы «манга» и мультики «аниме». Популярность этих арт-форм, разумеется, при наличии их доступности для туркменской молодежи, также может «подогревать» интерес к изучению японского языка.
«Мягкая сила» — тоже сила
С начала 90-х годов в политический лексикон вошел термин «мягкая сила» (англ. «soft power»), основоположником которой был профессор Гарвардского института государственного управления им. Джона Ф. Кеннеди, американский политолог Джозеф Най. По его мнению, существуют два подхода к трактовке этого понятия. В одном «мягкая сила» выступает как ресурс привлекательности, в основе чего лежит формирование доверительных отношений, позитивного восприятия какой-либо страны другими странами. Во втором — как ресурс воздействия, инструмент влияния на сознание, систему убеждений и ценностей.
Сторонники тактики «мягкой силы» видят в ней эффективный инструмент для разрешения международных конфликтов и споров без применения силы. Она позволяет стране достигать своих целей через дипломатические средства, сотрудничество и мирные переговоры. «Мягкая сила» способствует укреплению международных отношений и созданию партнерств на основе общих ценностей и интересов. Это способствует укреплению мира и стабильности в обществе. «Мягкая сила» также позволяет странам продвигать свою культуру, искусство, образ жизни, традиции, способствует развитию системы институтов политической демократии и защиты прав человека.
Критики тактики «мягкой силы» видят в ней попытку скрыть агрессивные намерения путем обмана и пустых обещаний. Они полагают, что «мягкая сила» может быть использована для манипуляции или введения в заблуждение других стран, что может привести к недовольству и международным конфликтам, и в этих случаях она не сможет оказаться достаточной для защиты национальных интересов и безопасности. В этой связи концепции «мягкой силы» обычно противопоставляется концепция «жесткой силы» (англ. hard power), которая использует вооруженные насильственные методы воздействия на другие страны, а ресурсами «жесткой силы» являются военная и экономическая мощь, в то время как ресурсами «мягкой силы» являются язык, культура, идеология и политические ценности государства.
Один из распространённых способов реализации «мягкой силы» — это публичная дипломатия, которая может осуществляться через официальные каналы (публичные выступления официальных лиц) и неофициальные каналы (неправительственные организации, университеты), что мы сегодня и наблюдаем в отношениях Японии к Туркменистану.
В то же самое время, по данным российских источников, отношения между Туркменистаном и Японией носят прагматичный характер. В условиях продолжающихся уже более полутора лет войны России с Украиной, вызвавшей обострение международной обстановки, предполагается, что Япония будет наращивать темпы сотрудничества с Туркменистаном, что представляет определенный вызов для стратегических интересов России и Китая в Центральной Азии.
Существует также мнение, что Япония, хотя и не имеет четкой стратегии взаимоотношения со странами региона, в Туркменистане преследует главным образом три цели: доступ к разработке топливно-энергетических ресурсов, развитие транспортной и энергетической инфраструктуры для вывоза ресурсов и продвижения своего оборудования и товаров в эту и другие страны региона, а также балансировку влияния Китая и России, в том числе в интересах США. В силу этого, предполагают российские эксперты, экономическое сотрудничество между Туркменистаном и Японией продолжит и далее расширяться, так как обе стороны заинтересованы друг в друге и готовы развивать диалог.
В саду, где раскрылись ирисы,
Беседовать с старым другом своим, —
Какая награда путнику!
Но, как говорится, ирисы-ирисами, но остаются две чрезвычайно важные и болезненные проблемы, требующие отдельного рассмотрения. Это, во-первых проблема трудоустройства выпускников и проблема выезда на учебу в Японию.
Ни для кого не секрет, что несмотря на огромные стройки, ввод в действие новых предприятий, дворцов, больниц, школ, клубов, стадионов — да много чего еще, включая, кстати, и рестораны восточной кухни, безработица в Туркменистане остается большой проблемой. Куда пойдут работать те 13 тысяч учителей японского языка или переводчиков с японского на туркменский? Не все же смогут устроиться в японские фирмы, да и фирм-то для всех не наберется. Школы тоже не резиновые, и их не так много, где преподают японский язык. Не идти же на поклон к владельцам суши-баров?! Которых тоже, не сказать, что очень много, да и среди местного населения поклонников «сашими» — раз-два и обчелся. Заходят, конечно, лапшу «удон» отведать или курицу «терияки», но им для этого переводчики вряд ли понадобятся.
Есть, конечно, надежда все на то же посольство Японии и фонд «Nippon Foundation», возможно кому-то они помогут, ведь, им должна быть известна крылатая фраза об ответственности за тех (перефразируем!), кого обучили. Но вот в туркменских чиновниках я что-то очень сомневаюсь. Ведь все прекрасно знают «ставки» за устройство на «хорошую» работу, в том числе, в школу или вуз. А много ли вы видели выпускников, к примеру, местных факультетов журналистики, работающих по своей специальности? Нет? Вот то-то и оно!
Вторая проблема — это поездка на учебу, или стажировку, или турпоездка в Японию, без чего понять эту страну, скорее всего, не удастся. Одного знания языка недостаточно, а выехать из Туркменистана за границу мало, кому удается. Вы же не родственники Бердымухаммедовых, не их племянники и племянницы, вы честно и добросовестно учили один из самых трудных языков в мире, мечтая увидеть огни Токио, храмы Киото, цветущую сакуру и белоснежную шапку горы Фудзи. Но даже если вы сдадите экзамены, получите стипендию и окажетесь, наконец, в этой волшебной стране, вы оставите дома горюющих родителей: «Аллах милосердный! Как же это далеко!» А тут еще проблемы с денежными переводами, как же мы сможем поддерживать свою дочку или сына в чужом краю?! Тут и в Россию и Беларусь, говорят, переводы не всегда принимают.
Мнение авторитетного специалиста только добавило сомнений: «Опыт показывает, что овладение иностранным языком, особенно таким редким как японский, требует благоприятной среды в конкретной стране — открытости для окружающего мира, свободы и демократии... Скажем, западная молодежь обычно едет изучать японский язык в саму Японию, где полностью погружается в местную жизнь и культуру. Готовы ли туркменские власти допустить свободный выезд своей молодежи в Японию, не уверен. Одним словом, идея массового изучения японского языка в Туркмении кажется мне отчасти сумасбродной».
И все же, этими юными романтиками нельзя не гордиться. Поэтому, возвращаясь к началу этой статьи, я говорю им: Hoshi e no kon'nan o tsūjite!
