Казалось, еще совсем недавно международное сообщество с неподдельным волнением и неослабевающим вниманием следило за происходящими на территории Исламской Республики Афганистан (ИРА) событиями, вновь приведшими к власти движение «Талибан» с его новыми-старыми законами, от которых население за время нахождения у власти более-менее вменяемых, несмотря на сохраняющиеся коррупцию, кумовство, банковские аферы, наркоманию и нарушения прав человека, администраций Хамида Карзая (2002-2014) и Ашрафа Гани (2014-2021) начало было отвыкать. А между тем, прошло уже три года.
Положительные результаты гражданского правления особенно зримо проявились в сфере прав женщин. В 2003 году Афганистан присоединился к Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. В стране также было сформировано Министерство по делам женщин. Конституция 2004 года закрепила их равные права с мужчинами, они снова получили доступ к образованию и стали занимать государственные посты.
В первый кабинет Хамида Карзая, сформированный в 2002 году, вошли две женщины. Одна из них, Масуда Джалал, стала первой афганкой, баллотировавшейся на пост президента. С трудом, но менялась в положительную сторону роль женщин во всех сферах жизни: стали создаваться женские организации, появился женский телеканал, была создана женская политическая партия, афганские спортсменки выступали на международной арене, женщины вновь стали служить в Вооруженных силах. Сухейла Сиддики, генерал-лейтенант, главный хирург афганской армии, после падения режима «Талибана» в декабре 2001 года занимала пост министра здравоохранения в правительстве Хамида Карзая.
Капитан женской сборной Афганистана по футболу Шабнам Мобарез. 2018 год. Фото: Shabnam Mobarez
Карзай, в соответствии с Конституцией, не мог пойти на третий срок, и в 2014 году президентом ИРА стал бывший министр финансов Ашраф Гани. Призрачный дух женского равноправия постепенно стал рассеиваться. По мнению представителя Human Rights Watch по делам женщин Хизер Барр, на протяжении двух десятилетий (2002-2021), несмотря на «дружественное» присутствие в Афганистане международных, в том числе, вооруженных сил, в том, что касалось прав женщин, все ограничивалось «словесными интервенциями и финансовыми вливаниями, а со временем и это постепенно стало сходить на нет».
Правозащитники начали отмечать рост уровня насилия и дискриминации в отношении женщин, с которыми, по данным ООН, в той или иной форме сталкивались 87% афганских девочек и женщин. Подчеркивалось, что основными причинами участившихся случаев насилия являются отсутствие безопасности, плохая экономическая ситуация и невнимательное отношение к проблеме со стороны правоохранительных органов.
В 2019 году разразился скандал, связанный с обвинениями чиновников из окружения президента Гани в сексуальной эксплуатации женщин-госслужащих, а также в предоставлении своим «подругам» государственных постов, в том числе мест в парламенте. Для расследования фактов харрасмента была даже создана специальная комиссия.
У активисток женского движения стали возникать проблемы, к ним перестали прислушиваться, их начали использовать лишь на международном уровне в политических целях, а также как дополнительные голоса на выборах.
Следует отметить, что в первое время движение «Талибан», захватившее страну в августе 2021 года, хоть и обеспокоило мир, но все же не так, как это было в конце 1990-х годов. Многие надеялись, что нынешний «Талибан» окажется более договороспособным партнером, чем тот, прежний. Что он примет условие признания его легитимности — создание инклюзивного правительства, в который войдут представители различных этнических, религиозных, политических и прочих меньшинств. А, например, у России и у Туркменистана к тому времени отношения с талибами уже были более-менее налажены.
Однако существовала некоторая опасность того, что может вновь разгореться гражданская война, афганские таджики и узбеки могут воспротивиться новому порабощению, а их этнические братья из центральноазиатских государств будут выступать на их стороне. Беспокоили возникшие в этой связи панические настроения жителей приграничных областей, причем, с обеих сторон.
Практически немедленно после падения Кабула, в сентябре 2021 года страны-соседи Афганистана создали специальный формат министерской конференции глав внешнеполитических ведомств Пакистана, Ирана, Китая, Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана. Чуть позже к ним присоединилась Российская Федерация.
Первая встреча прошла 8 сентября 2021 года в формате видеоконференции, вторая состоялась в Тегеране 27 октября того же года. Эта конференция проходила в формате 6+1, так как на ней уже присутствовал представитель России.Третья конференция прошла 31 марта 2022 года в китайском городе Туньси восточной провинции Аньхой. По ее итогам были приняты совместное заявление сторон и «Туньсийская инициатива» по поддержке экономического восстановления Афганистана.
Тогда же состоялась встреча с делегацией «Талибана» во главе с и.о. министра иностранных дел Амиром Ханом Муттаки, а также по инициативе РФ прошли консультации расширенной «тройки» в составе РФ, США, Китая и Пакистана, в ходе которых состоялась, как отмечали СМИ, «сверка подходов по афганской проблематике».
Надо полагать, что их подходы в чем-то отличались от подходов непосредственных соседей Афганистана — Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана.
Вероятно поэтому 13 апреля 2023 года на четвертой министерской конференции стран–соседей, проходившей в Самарканде, Россия подняла вопрос об ответственности США и их союзников по НАТО за результаты военной кампании, которая привела к текущему удручающему положению дел в экономике Афганистана.
Было подчеркнуто, что страны «коллективного Запада» должны взять на себя основное финансовое бремя по постконфликтному восстановлению Афганистана. Особое внимание было уделено региональной экономической проблематике и перспективам реализации инфраструктурных проектов с возможной интеграцией в них Афганистана.
Российская сторона резко выступила против якобы имевших место попыток США и НАТО разместить свои военные инфраструктуры на территории стран — соседей Афганистана.
Накануне встречи Министерство иностранных дел КНР выпустило заявление с изложением позиции Китая по афганскому вопросу. В нем отмечалось, что Пекин «никогда не вмешивается во внутренние дела Афганистана, и выражает надежду, что Кабул сможет построить открытую и инклюзивную политическую структуру, проводить умеренную и осмотрительную внутреннюю и внешнюю политику и участвовать в дружественных обменах со всеми странами, особенно с соседними». Также в документе говорилось, что «Китай уважает независимость, суверенитет и территориальную целостность Афганистана, уважает независимый выбор, сделанный афганским народом, и уважает религиозные верования и национальные обычаи Афганистана».
Было очевидно, что абсолютного единства мнений в отношении будущего Афганистана у участников встреч нет, и как справедливо заметил и.о. министра иностранных дел Узбекистана Бахтиёр Саидов, открывая конференцию: «Мы, ближайшие соседи Афганистана, как никто другой заинтересованы в скорейшей стабилизации ситуации в стране. Более того, хотим мы того или нет, на наши плечи сегодня легло основное бремя ответственности за возрождение афганской экономики и оказание афганскому народу гуманитарной помощи».
Много соседей — хорошо, если они тебя не тревожат (туркменская пословица)
Суммарно граница Афганистана с государствами Центральной Азии — Таджикистаном, Узбекистаном и Туркменистаном — составляет около 2,4 тысяч километров, из которых большая часть — 1374 км приходится на Таджикистан. Таджики — вторая по численности после пуштунов этническая группа населения Афганистана, по приблизительным подсчетам составляющая четверть всего населения Афганистана, что как минимум, в 1,5-1,7 раз превосходит численность населения Республики Таджикистан. Кроме пуштунов и таджиков, на территории Афганистана проживают узбеки, хазарейцы, туркмены, белуджи, киргизы и представители ряда других малочисленных этносов. По последним данным, численность населения Афганистана составляет 42,6 млн человек.
Логично было бы предполагать, что именно двусторонние отношения де-факто правительства «Талибана» с таджикскими властями могли бы послужить локомотивом установления добрососедских отношений по всей линии афгано-центральноазиатского соприкосновения, учитывая, в том числе, и тот факт, что президент Эмомали Рахмон не раз упоминался как «лидер таджиков мира». Однако, это не так.
Для Таджикистана установление непризнанной международным сообществом власти «Талибана», в первую очередь, означает угрозу безопасности от различных террористических ячеек, которые обосновались по ту сторону границы. Для ее охраны дополнительно к имеющимся военнослужащим и пограничникам были мобилизованы 20 тысяч резервистов. Войска также были введены в ряд приграничных районов Таджикистан. Все пограничники и военнослужащие Минобороны, находящиеся на таджикско-афганской границе, перешли на особый режим.
В ответ на это «Талибан» заявил о намерении увеличить численность своих вооруженных сил на 150 тысяч, 10 из которых направить дополнительно к границам с Таджикистаном и Узбекистаном.
В целом, отношения между фактическими властями «Талибана» и Таджикистаном остаются напряжёнными и противоречивыми. Движение «Талибан» в списке террористов и экстремистов не значится. В то же время Душанбе занимает жёсткую позицию, отказываясь признавать де-факто правительство талибов, более того, по-прежнему считая «Талибан» организацией, которая добилась своих целей, захватив власть террористическим путем.
«Не признаем, но сотрудничаем»
Несмотря на политическую напряжённость, экономическое сотрудничество между Таджикистаном и Афганистаном сохраняется. Таджикистан продолжает поставки электроэнергии и поддержку приграничной торговли. Возобновили работу пять рынков в приграничных городах. За шесть месяцев 2024 года объем внешнеторгового оборота между двумя странами составил около $46 млн.
Афганский рынок на приграничной территории Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана. 2023 год. Фото: Trek Tajikistan
Осуществляются также транзитные поставки товаров через Афганистан в Пакистан. На уровне спецслужб стороны ведут переговоры, касающиеся деятельности террористических групп, угрожающих безопасности Таджикистана со стороны соседнего Афганистана.
В марте 2023 года делегация «Талибана» впервые посетила Таджикистан. Представители движения прибыли в город Хорог, административный центр Горно-Бадахшанской автономной области, чтобы осмотреть здание бывшего консульства ИРА, пострадавшее в результате схода снежной лавины, и оценить возможность его дальнейшего использования по назначению.
В настоящее время «Талибан» не имеет официального представительства в Душанбе. Там продолжают работать и оказывать консульские услуги афганским гражданам дипломаты, представлявшие правительства ИРА. На сайте МИД Таджикистана сохраняются данные Посольства Исламской Республики Афганистан во главе с Чрезвычайным и Полномочным послом Мухаммадом Захир Агбаром.
По непотвержденным данным, некоторое время назад имели место переговоры, касающиеся возможного представительства «Талибана» в Душанбе. При этом таджикская сторона настаивала на назначении сотрудников из числа бывших афганских дипломатов, что никак не устраивало талибов, которые настаивали на выдвижении своих кандидатов, по большей части не имевших дипломатического опыта.
Иначе складываются отношения с талибами в Узбекистане. Вскоре после захвата власти «Талибаном» афганский посол Ахмад Халид Элми, представлявший правительство Гани, покинул свою должность, а на его место в октябре 2023 года талибы прислали сначала Мугфуруллу Шаха, которого через год сменил Абдул Гаффар Терави. Таким образом, Узбекистан де-факто признал талибов в качестве действующих властей Афганистана и установил с ним дипотношения.
Вступая в должность, Абдул Гаффар Терави выразил благодарность от имени Афганистана за постоянную помощь, оказываемую Узбекистаном. Так, в августе 2024 года премьер-министр Узбекистана Абдулла Арипов посетил Кабул, где были заключены соглашения о сотрудничестве на сумму около $2,5 млрд в области энергетики, сельского хозяйства и промышленности.
Кроме того, стороны подписали долгосрочные контракты на добычу газа в афганских провинциях Джаузджан и Фарьяб, что подчеркивает намерения Узбекистана развивать долгосрочное экономическое сотрудничество с «новым соседом», таким образом стараясь поддерживать стабильность в регионе за счет реализации взаимных интересов. Сотрудничество осуществляется и в сфере торговли: к началу 2024 года товарооборот между странами увеличился до $266 млн.
Узбекистан активно экспортирует продукцию в Афганистан и продолжает развивать приграничные торговые зоны для упрощения обмена товарами, участвует в строительстве и модернизации ключевых транспортных маршрутов, в числе которых — Трансафганская железная дорога, которая соединит Термез с Пакистаном через Афганистан, улучшив логистические связи в регионе и расширив экспортные возможности. Предпринимаются попытки создания совместных предприятий и прочее.
О том, какое внимание уделяется сотрудничеству с правительством талибов в Туркменистане, известно из нашей недавней публикации, в которой подчеркивалась приоритетная заинтересованность туркменских властей в реализации злополучного проекта ТАПИ, подробно описывались почести, оказанные многочисленной делегации талибов во главе с исполняющим обязанности премьер-министра Мохаммадом Хасаном Ахундом. Об этом при каждом удобном (и даже НЕудобном!) случае напоминают отец и сын Бердымухаммедовы, призывая международное сообщество содействовать превращению Афганистана в мирное и экономически перспективное государство и подчеркивая важность помощи афганскому народу в преодолении многолетних трудностей и восстановлении государственных институтов, на самом деле радея не об институциализации соседнего государства, а мечтая о том, что реализация проекта ТАПИ обессмертит имена членов их «благородного семейства».
Что же касается «дорогих гостей», то по моему мнению, им не могла понравиться роль статистов в спектакле, срежиссированном Национальным Лидером туркменского народа. Это наши сограждане привыкли быть послушной массовкой, подчеркивающей значимость его стареющей, вопреки всем уловкам медицины, фигуры. Они привыкли к командам: cтоять смирно, сидеть прямо, ходить в ногу… Но суровые бородачи, оказавшиеся в аналогичных условиях, должны были, как минимум, возмутиться, что их, как стадо, вели сначала в зрительный, а потом — в банкетный зал, где посадили за круглые столы по 6 человек, и официанты в зеленых жилетках и с зелеными же «бабочками» начали разносить тарелки с шурпой и пловом.
Почему такая «европеизированная» ресторанная рассадка была выбрана для гостей, которым все это не только чуждо, но и противно, мне непонятно. Но то, что это было сделано не случайно, и в это заложен некий скрытый умысел, не вызывает сомнения.
Прошедшие три года позволили «Талибану» утвердиться в роли правительства Афганистана, но они также выявили множество проблем, с которыми оно сталкивается. Делая упор на религиозно-автократических методах построения внутренней политики, поддерживая «порядок» в стране с помощью военной силы, новые хозяева терпят неудачи во внешнеполитической, экономической и культурной сферах.
На сегодняшний день фактическое правительство «Талибана» в Афганистане официально не признано ни одной страной. Даже те государства, которые активно сотрудничают с новым режимом, избегают его формального признания. Среди них Китай, Россия, Пакистан, Иран, Катар и Туркменистан. Эти страны поддерживают дипломатические контакты и позволяют «Талибану» управлять посольствами Афганистана на своей территории, но при этом не признают его официально как законное правительство страны.
Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров приветствует делегацию «Талибана». Москва, 2024 год. Фото: МИД РФ
Многие страны и международные организации до сих пор считают «Талибан» террористическим движением. Например, в США, Канаде и Евросоюзе режим находится в санкционных списках. Несмотря на это, дипломатические взаимодействия с ним продолжались через многосторонние мероприятия и гуманитарные проекты, реализуемые чаще всего в Дохе (Катар), где «Талибан» долгое время поддерживал политический офис.
Москва ведет свою политику относительно будущего Афганистана. Продолжаются заседания Московского формата консультаций (МФК) по Афганистану с участием спецпредставителей и других должностных лиц России, Индии, Ирана, Пакистана и центральноазиатских государств. На заседания в качестве гостей приглашаются члены фактического правительства талибов. Цель подобных встреч — выработка скоординированных подходов к проблематике афганского урегулирования, консолидированного взгляда на построение партнерских отношений с нынешними де-факто властями Афганистана.
При этом российский МИД резко выступает против мер, предпринимаемых США и Европейским Союзом, применяя риторику периода «холодной войны»: «Очевиден тупик (в этом нет необходимости никого убеждать), в который заводит ситуацию вокруг Афганистана циничная политика “коллективного Запада”, — заявил глава МИД РФ Сергей Лавров на шестом заседании Московского формата консультаций по Афганистану 4 октября 2024 года. — Вашингтон и его союзники, декларируя приверженность международной поддержке афганцев, на деле мешают возрождению афганского государства. < …> С учетом ведущейся на Западе дискуссии снова акцентируем неприемлемость возвращения военной инфраструктуры третьих стран на территорию Афганистана или размещение новых военных объектов в соседних с ним государствах под какими бы то ни было предлогами. Как свидетельствует история, проецирование силы внешними игроками в этом регионе лишь усугубляет проблемы региона».
Как известно, Казахстан и Кыргызстан исключили Афганистан из списка запрещенных организаций, а Туркменистан и Узбекистан никаких санкций против режима талибов и вовсе не вводили.
Уже 17 марта 2022 года в Ашхабаде принимали главу дипломатического представительства непризнанного международным сообществом Исламского Эмирата Афганистан в Туркменистане Фазала Мухаммада Сабира. Встречал нового афганского посланника бывший в то время замминистра иностранных дел Вепа Хаджиев. И только по прошествии более двух лет, 26 июля 2024 года министр иностранных дел Туркменистана Рашид Мередов вручил Фазалу Мухаммаду Сабиру документ о его аккредитации в Туркменистане в качестве «Временного поверенного в делах Исламского Эмирата Афганистана».
Молитва во время церемонии представления посла Афганистана в Туркменистане Фазала Мухаммада Сабира (второй слева) заместителю министра иностранных дел Туркменистана Вепа Хаджиеву (крайний справа). Ашхабад, 17 марта 2022 года. Фото: МИД Афганистана
Пользы по щиколотку, беды по колено (туркменская пословица)
Последние годы правления в Афганистане президента Ашрафа Гани Туркменистану с афганскими послами явно не везло. В октябре 2019 года в Ашхабад прибыл Наджибулла Алихил. В декабре 2020 он получил новое назначение и возглавил диппредставительство в Пакистане, а в Ашхабад был направлен Хан Валихан Башармал, по некоторым источникам, чиновник из близкого окружения президента Гани. Однако спустя всего два месяца он подал в отставку и покинул Туркменистан. Причиной отставки он назвал давление, оказываемое на него из Кабула. Башармал утверждал, что его деятельность на посту главы диппредставительства стала невыносимой из-за чрезмерного контроля и вмешательства со стороны правительства, что препятствовало успешному выполнению его должностных обязанностей.
В июле 2021 года в столице Пакистана Исламабаде неизвестными была похищена дочь посла Наджибуллы Алихила 26-летняя Силсил. Ее несколько часов подвергали физическому и психологическому насилию, после чего оставили лежащей без сознания в незнакомой безлюдной местности. При ней была найдена записка со словами угрозы в адрес ее отца, которого неизвестные называли «коммунистом». Президент Ашраф Гани немедленно отозвал посла, и он вместе со своей семьей покинул Пакистан.
Этот инцидент вызвал дипломатический кризис между Афганистаном и Пакистаном, особенно на фоне усиления активности талибов и опасности в регионе в целом. Одновременно оба случая вписывались в общую тенденцию затеянного правительством Гани обновления кадрового состава посольств, чему помешала очередная смена власти.
«Талибан» активно пытается добиться легитимизации и международного признания, позиционируя себя как «прагматичное правительство». Его дипломатическая стратегия включает взаимодействие с региональными державами, такими как Китай и Иран, и привлечение иностранных инвестиций. Например, Китай уже признал дипломатического представителя «Талибана» и продвигает участие Афганистана в своей инициативе «Один пояс — один путь».
Казахстан, который, хотя и не имеет общей границы с Афганистаном, видит в нем важного партнера в регионе Южной и Центральной Азии. На состоявшемся недавно в Алма-Ате бизнес-форуме «Казахстан–Афганистан», куда прибыли и.о. министров промышленности и торговли, горнодобывающей промышленности и нефти, а также представители 170 компаний, была подписана «дорожная карта» и 23 соглашения на общую сумму $317,6 млн. Особое внимание было уделено развитию транспортных и транзитных коридоров, а также разведки и добычи полезных ископаемых: золота, цинка, меди, лития и др. Делегатам и гостям бизнес-форума были представлены образцы афганского мрамора, считающегося одним из лучших в мире, сельхозпродукции: сухофрукты и чаи — а также ковры, одежда и ювелирные изделия из золота и серебра, старинные казаны и кувшины, антикварные сабли, кинжалы, ружья и пистолеты.
Пусть Казахстан и удалил «Талибан» из списка запрещенных организаций, проблемы нарушения прав человека по-прежнему препятствуют его официальному признанию и полноценным дипломатическим отношениям. Основным условием признания «Талибана» в качестве официальной власти провозглашенного им «Исламского Эмирата Афганистан» по-прежнему остается требование создания системы инклюзивного управления государством, при которой разные социальные, этнические, религиозные, гендерные и политические группы получают равное представительство и доступ к процессу принятия решений как гарантии предотвращения монопольной власти какой-либо одной группы.
Представители «Талибана» охотно встречаются с представителями тех государств, которые оказывают им экономическую и гуманитарную помощь, с удовольствием участвуют в различных международных мероприятиях, но что-то непохоже, что они предпринимают какие-либо шаги для создания в Афганистане новой, инклюзивной системы управления, что «Талибан» готов разделить власть с другими политическими группами.
Практика показывает, что захватившие страну сторонники движения заинтересованы в сохранении полной монополии на власть, и не собираются делить ее с кем бы то ни было, производя даже в своих рядах этнические и религиозные чистки. При этом они не заявляют об этом открыто, вероятно, ожидая, что со временем давление и санкции со стороны мирового сообщества естественным путем начнут ослабевать.
Талибан и «женский вопрос» в Афганистане
Помимо создания инклюзивного правительства, непременным условием признания легитимности властей Афганистана является изменение гендерной политики и соблюдение прав женщин и девочек.
Возвращение талибов в 2021 году вновь повергло страну в хаос, и женщины вновь оказались одной из наиболее уязвимых категорий населения. После 15 августа 2021 года в Афганистане закрылись все образовательные учреждения, тысячи афганских женщин потеряли работу. Они теперь уже не могли пользоваться общественным транспортом, появляться в общественных местах без сопровождения родственно близких им мужчин, не облачившись в паранджу — длинное покрывало, полностью скрывающее и тело, и лицо, с прорезью для глаз, закрытой плотной сеткой. Им стала недоступна даже самая минимальная медицинская помощь, если врач — мужчина, а в некоторых провинциях женщинам запрещено посещение бани.
Боевик «Талибана» сторожит женщин, выстроившихся в очередь за продовольственным пайком. Кабул, 23 мая 2023 года. Фото: AP/Ebrahim Noroozi
«После установления «новых порядков» в Афганистане женщины и девочки стали в большей мере подвержены риску торговли людьми, принудительного брака, а также сексуальной эксплуатации. Афганки реально подвержены изоляции и дискриминации» — отмечают эксперты ООН.
Известная американская актриса Мерил Стрип с трибуны 79-й сессии Генассамблеи ООН заявила, что у афганской женщины сегодня меньше прав, чем у кошки, белки или птицы.
«Cегодня в Кабуле у кошки больше свобод, чем у женщины. Кошка может сесть на крыльцо и погреть морду на солнце. Она может погнать белку в парк. Сегодня в Афганистане у белки больше прав, чем у девочки, потому что общественные парки были закрыты талибами для женщин и девочек. Птица может петь в Кабуле, а девочка или женщина не может петь на публике», — сказала Стрип. «Это подавление закона естества», — добавила она.
20 лет назад, в 2003 году, после падения предыдущего режима «Талибана», режиссер Сиддик Бармак при поддержке ряда зарубежных компаний снял в Афганистане фильм «Усама», в котором, как мне кажется, подавление «закона естества», о котором говорила Мерил Стрип, было главной темой.
12-летняя девочка, в семье которой не осталось мужчин, а мать потеряла работу, должна была выдавать себя за мальчика по имени Усама, чтобы найти работу. Эта практика, существующая в Афганистане и Пакистане и в наши дни, называется «бача-пош» (перс. «одетая как мальчик»): в семьях, в которых нет сыновей, одну из дочерей на некоторое время переодевают мальчиком и соответственно меняют свое отношение к ней как к девочке. Причины могут быть разные: избежать социального порицания за отсутствие «продолжателя рода» или верить, что бача-пош может способствовать тому, чтобы следующим ребенком в семье стал, наконец, мальчик.
Примерно такую же цель зачастую преследуют родители и в ряде государств Центральной Азии и Кавказа, давая дочерям имена-заклинания: казахи — Улжан (душа мальчика) или Улболсын (пускай будет мальчик), туркмены — Огулгерек (сын нужен), армяне — Бавакан (достаточно, хватит), лакцы — Кистаман (хватит девочек). Но у героини фильма «Усама», удостоенного Специального приза на 56-м Каннском кинофестивале, другое предназначение — спасти свою семью от голодной смерти.
Усаму разоблачают, она становится жертвой, заложницей в мире жестокости и мракобесия, где ей, 12-летней, предстоит стать четвертой женой старого сластолюбца, выкупившего ее, как вещь, у судьи, уже готового вынести приговор — закидать ее камнями.
Обеспечение прав женщин стало еще одним из главных требований мирового сообщества, предъявляемых фактическим властям «Талибана». Госдепартамент США даже ввел новую должность — спецпосланника США по делам афганских женщин, девочек и правам человека и назначил на эту должность дипломата Рину Амири.
С одной стороны, оказавшиеся под международным давлением талибы вынуждены идти на некоторые уступки. Например, в декабре прошлого года они издали фактический указ о правах женщин, согласно которому женщина не может быть выдана замуж «путем принуждения или давления», а в случае смерти мужа вдова имеет право на часть его имущества и может сама распоряжаться своей судьбой, в том числе самостоятельно решать вопрос о новом замужестве. Как говорится в документе, «женщина — это не собственность, а благородный и свободный человек, никто не может отдать ее кому-либо в обмен на перемирие или прекращение вражды». С другой стороны, они же издали более 50 фактических указов, в числе которых указ о публичной порке и забивания камнями женщин до смерти, а также директив и ограничений, касающихся прав и возможности социального развития женщин и девочек.
Немногочисленные выступления афганских женщин за свои права или против убийств и преследований сотрудников правительства Ашрафа Гани, которые время от времени проходят в Кабуле и других городах, заканчиваются применением слезоточивого газа, стрельбой и арестами активисток. Также имеют место случаи похищения женщин.
После установления де-факто власти талибов многие известные женщины-политики покинули Афганистан, часть из них вернулась, чтобы продолжить деятельность по защите прав афганских женщин.
«Ничего не добьешься в этом мире, пока не будешь за это бороться. Даже если это ваше законное право, никто не даст вам ваше право, пока вы не боретесь за него. Права не дают, их берут», — сказала активистка Махбуба Серадж.
Журналистка, правозащитница Махбуба Серадж дает интервью агентству AFP. Кабул, 11 февраля 2023 года. Фото: AFP/Wakil Kohsar
Что же касается сельских районов Афганистана, там по-прежнему сильны традиции и сохраняется патриархальный и родоплеменной уклад жизни. Население страдает от недостатка продуктов питания, отсутствия доступа к образованию и медицинскому обслуживанию. В целом по стране средняя продолжительность жизни составляет 63 года. В этой связи неоценимую помощь представляют направляемые в Афганистан посылки с продуктами, медикаментами и средствами первой необходимости, а также приезд врачей, волонтеров и представителей международных организаций.
Как будут дальше развиваться события в непризнанном государстве под контролем движения «Талибан», предположить не берусь.
Буквально через две недели после объявления «Талибана» о полном захвате территории Афганистана в эфире Московского центра Карнеги журналист, эксперт Фонда Александр Баунов сказал: «То, что они [талибы] воины, мы уже увидели, а вот какие они управленцы, мы пока не увидели. И если случится, а это не то, чтобы совсем невероятно, если случится, что управленцы они никакие, плохие, то им придется снова стать воинами. Потому что когда у тебя не удается мир, при этом тебе удавалась война, тогда тебе удобнее, чтобы была война. Уж там найдется против кого, против своих соседей, против повстанцев…»
Как бы пессимистично это ни звучало, с этим трудно не согласиться.
