В Туркменистане не прекращается отлов и уничтожение бродячих животных с помощью железных прутьев, лопат и газовых камер.
«Проклятая собачья жизнь!» — восклицаем мы в сердцах, когда в очередной раз после многочасового стояния в очереди именно перед нами кончается так остро нужный нам товар. Кажется, что все настолько плохо, что хуже уже некуда. Но если удается прикупить батончик местной колбасы, забываем, что еще недавно называли ее «собачья радость».
Выйдя зимой на улицу, жалуемся: «Собачий холод!» Услышав по ТВ, что лучшее в мире средство для профилактики ковида — окуривание помещений гармалой, возмущаемся: «Это чушь собачья, собачьи бредни!» Про жадного человека скажем: «Он, как собака на сене, ни себе, ни людям», а если узнаём, что причиной отставки чиновника стала полученная им крупная взятка, радостно восклицаем: «Вот, оказывается, где собака зарыта!» Существуют и другие, положительные фразеологизмы, связанные с собакой: «собачья преданность», «собачья верность». Ну, и наконец, самый главный:
«Собака — друг человека»
Но друг ли собаке сам человек? Друг ли он другим животным, разным там котикам-белочкам и зайчикам-хомячкам? Рассказы и сказки об этих безобидных и доверчивых существах сопровождали нас в наши детские годы, формируя через любовь к ним — любовь ко всему живому, включая человека. Именно поэтому, обращаясь к данной теме, я и думаю, прежде всего о людях.
Не знаю, видели ли вы, как спасающиеся от бомбежек жители Киева, Мариуполя и Чернигова забирали с собой фактически в никуда своих домашних питомцев, как вместо чемодана с пожитками несли в руках переноску с котятами? Слышали ли вы, что в широко известный харьковский ЭкоПарк, где в максимально приближенных к естественным условиях жили звери, птицы и прочая живность, начиная от тигров, леопардов и бизонов до черепах, летучих мышей и золотых рыбок, на базе которого были созданы специальные программы для социальной адоптации особенных детей, куда семьями приезжали и украинцы, и россияне, в самые первые дни «спецоперации» целенаправленно были выпущены пять реактивных снарядов? Спасая животных, погибли несколько сотрудников парка, а его создатель и владелец 62-летний бизнесмен, депутат Верховной Рады Александр Фельдман с комом в горле говорил: «Парка больше нет…»
Любовь на государственном уровне
Эка, куда тебя занесло, скажет кто-нибудь из земляков, заранее приготовивший свои контраргументы. Мы, мол, живем в мирном нейтральном государстве, наш девиз — «Эпоха народа с Аркадагом». Наш Герой-Аркадаг и его сын Аркадаглы Сердар столько внимания уделяют нашим знаменитым на весь мир туркменским алабаям, что никому и не снилось!
Оно так: учреждена Международная ассоциация «Туркменский алабай», объявлен ежегодный праздник — День туркменского алабая, в перечень почетных званий включены «Почетный собаковод Туркменистана» и «Народный собаковод Туркменистана». Их обладателям гарантируются единовременные премии или ежемесячные денежные надбавки. В стране проходят выставки изделий мастеров живописи, скульптуры, ковроделия, изображающих гордых алабаев, по распоряжению главы государства во всех велаятах строятся дорогостоящие питомники, ветклиники и кинологические центры, проходят конкурсы собачей красоты, готовится обоснование для представления заявки на внесение искусства разведения туркменских алабаев в Список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. В Ашхабаде даже установлен огромный монумент «Алабай».
… Еще издали увидев высоченный постамент, на который был водружен огромный позолоченный алабай, один из гостей столицы вдруг начал непредвиденный программой экскурсии разговор. «Я люблю собак и много раз смотрел кино про японского пса Хатико, про храброго Балто, знаю, что им установлены памятники. Скажите, какой подвиг совершил этот замечательный великан и как его зовут?» — «Это Пальван (Богатырь), любимая собака нашего уважаемого президента, — не растерялся сопровождающий. — Наш Герой-Аркадаг даже посвятил ему стихи. Вот, послушайте:
Ты богатырь, мой алабай,
Ты доблестен, мой алабай,
Если надо, ты отважен, мой алабай,
Ты — гордость туркменской нации, мой алабай!»
Закончив декламацию, сопровождающий, гордый своей находчивостью, немедленно перешел к рассказу о том, какую замечательную книгу про алабаев написал «наш уважаемый президент Герой-Аркадаг».
Как и президент-отец, так и президент-сын любят позировать не только с ахалтекинскими скакунами, которые являются непревзойденными лидерами по своему авторитету в качестве одушевленного символа государства. На втором месте — алабаи. Лишь однажды Аркадаг и его внучки были замечены в кошачьем обществе и то лишь потому, что девочки слишком малы, чтобы играть с огромными алабаями. Деду же было все равно, кого иметь в виду, говоря на камеру, что, мол, «общение с животными делает человека добрее, а жизнь интереснее», и вообще, «наблюдая за отношением детей к домашним питомцам, можно определить степень их ответственности, насколько они способны заботиться об окружающих». С этим трудно не согласиться, если бы не одно большое «но».
«Вчера котов душили-душили, душили-душили…»
Помните героя фильма по повести Михаила Булгакова «Собачье сердце» — сотрудника подотдела по очистке Москвы от бродячих животных, бывшего бродячего пса Шарика, ставшего подобием человека? А теперь представьте себе, как целая бригада таких «шариковых», вооруженная лопатами, железными прутьями и другим орудием избивают животных до полусмерти, бросают бьющихся в судороге кошек и собак в грузовики и свозят их на свалки, где они и умирают в страшных муках. Это происходит не в 20-е годы в России, а в наше время в «цивилизованном» Туркменистане, причем происходит так часто, как только коммунальные службы получают распоряжение начинать готовиться к государственным праздникам, выборам, другим важным событиям или поездкам президента по регионам.
Бывают случаи, когда подобные живодерские расправы происходят среди бела дня в парках, возле детских учреждений и школ. Есть даже неписанное правило: кошек отлавливают коммунальщицы-женщины, а собак — мужчины. Именно среди них нередко встречаются настоящие садисты, продлевающие муки беззащитного израненного животного до тех пор, пока зрелище не надоедает ему самому.
10 лет назад правозащитница Наталья Шабунц описала «собачий геноцид в Эпоху Счастья». Под таким заголовком «Гундогар» и другие независимые интернет-издания опубликовали в мае 2012 года ее статью. Как подчеркивала автор, собак «не спасает и ''национальность''»: «Достояние республики — туркменских алабаев, которых запрещено вывозить из страны, уничтожают на общем основании. Вывозить нельзя, а убивать можно».
В сентябре прошлого [2011] года я гуляла со своими собаками в парке и обнаружила в кустах ощенившуюся семью щенками алабайку Гулю. У нее были грубо обрезаны хвост и уши — видно, когда-то она была домашней. Не буду описывать, с каким трудом мы продержались три месяца. Среди работников парка нашлись добрые души, которые показали мне относительно укромное место. Дети из соседних домов играли с щенками и подкармливали мать. Взрослые крутили пальцем у виска, когда я два раз в день уходила в парк с кастрюлей еды. Родных щенков Гули удалось пристроить в добрые руки, но ей тут же кто-то подбросил новый, уже подросший выводок, и она кормила и чужих щенков тоже. Близко общаясь с собакой и щенками, я просто влюбилась в эту породу. Удивительное природное благородство и благодарность. Гуля и щенки, в отличие от людей, справляли нужду в максимальном отдалении от своего жилища. Это общение принесло мне большую радость и большое горе. В декабре Гуля пропала, а через неделю дети обнаружили ее в другом конце парка — истощенную, в предсмертной агонии. Говорят, что так действует нафталин, которым, наряду с толченым стеклом и иголками, начиняют куски колбасы и мяса.
Ее приемную красавицу-дочку Садапку я продержала дома месяц, пока искала ей хозяина, но Садапка заболела. Не помог ни частный ветеринар, ни назначенные уколы. Когда у собаки начались приступы и она плакала от боли у меня на руках, я решила облегчить ее страдания эвтаназией. В итоге за большие деньги в государственной ветеринарной клинике ей сделали укол — и собака пятнадцать минут (!) кричала от боли. Кричала. Я не могу об этом вспоминать без ужаса и содрогания.
Правозащитница была обеспокоена: «В Туркменистане НИКОГДА не стоял вопрос о стерилизации бездомных животных и создании приютов для них на государственном уровне. На фоне многолетнего безнаказанного публичного издевательства госчиновников над животными резко возросла детская и подростковая жестокость к братьям меньшим».
Как «Остров надежды» превратился в «Остров невезения»
Первый частный приют для бродячих кошек и собак открылся в Туркменистане в 2017 году. Им стал Центр оказания помощи бездомным животным «Остров надежды», инициатором создания и руководителем которого была Татьяна Гальберг. Она вместе с мужем и двумя дочерями в дачном поселке под Ашхабадом содержала более 100 собак и около 50 кошек, подобранных на улице. Помогло то, что Ашхабад жил ожиданием предстоящих в сентябре Азиатских игр в закрытых помещениях и по боевым искусствам, талисманом которых был избран туркменский алабай по кличке Вепалы (Верный). (Кстати, Вепалы звали и того несчастного маленького щенка-алабая, которого Аркадаг подарил Владимиру Путину на день рождения в октябре того же года — на фото.)
Тут как тут нашлись и «спонсоры»: Минэкономразвития помогло с оформлением нужных документов, Госкомитет по охране окружающей среды и земельным ресурсам выделил земельный участок под Ашхабадом для строительства вольеров и другой инфраструктуры, а Министерство здравоохранения и медицинской промышленности, Министерство сельского хозяйства и Министерство водного хозяйства бесплатно передали центру медикаменты, перевязочные средства и т.д. Также помощь центру пообещали оказать Минкомхоз и Союз промышленников и предпринимателей Туркменистана. Сказка да и только, именины сердца!
Через два года пришло отрезвление. «''Остров надежды'' находится на грани закрытия, — сообщала ''Хроника Туркменистана''. — Никакой финансовой помощи от государства добровольцы-зоозащитники не получили, хотя им даже показывали планы приюта, который собирались строить. После реорганизации Министерства коммунального хозяйства в июле 2018 года, решение всех вопросов о приюте передали в хякимлик. Через месяц администрация эти планы отменила, подача электричества и газа в приют была перекрыта, а волонтеров разогнали».
Вы спросите, почему? Все очень просто: в феврале 2019 года тогдашний президент Курбанкули Бердымухаммедов поручил своим подчиненным организовать «специализированную централизованную клинику» для животных, включающую приют для бездомных собак, и лишенный господдержки, но все же действующий «Остров надежды» оказался нежелательным конкурентом и «портил общую картину».
Зоогостиница с парикмахерской и душевой
Инициатива президента не может не быть реализованной. Было объявлено, что строительство государственной клиники и собачьего приюта будет профинансировано из госбюджета. Параллельно власти объявили сбор пожертвований, призвав население продемонстрировать «коллективный дух любого доброго начинания, как это всегда было заведено у туркмен». Только за первые 10 дней было собрано более 220 тыс. манатов.
Однако в ходе строительства назначение нового объекта изменилось, и тогдашний министр промышленности и строительного производства Сердар Бердымухаммедов, по совместительству председатель Ассоциации «Туркменский алабай», 7 мая 2020 года торжественно открыл в столице Ахалского велаята г. Аннау целый комплекс для содержания домашних животных: зоогостиницу с кабинетами кинолога, грумера–собачьего парикмахера, тренировочными и прогулочными площадками, помещениями для купания животных, а также ветеринарную клинику. Предполагалось, что постояльцами зоогостиницы будут собаки, кошки и аквариумные рыбки, хозяева которых собираются в отпуск либо вообще переезжают и не могут взять с собой домашних питомцев. Видимо, зоогостиница стала приносить неплохой доход, потому что президент распорядился строить подобные же комплексы во всех других велаятах.
Геноцид животных продолжается
Не вызывает сомнения тот факт, что подобными единичными и показушными мерами: открытием памятников, зоогостиниц, конкурсами красоты, написанием книг и сочинением стихов — не решаются и не могут быть решены основные вопросы, связанные с отсутствием государственного подхода к проблеме бездомных животных и другой, не менее острой проблемы — проведения «традиционной туркменской забавы» — собачьих боёв.
Несколько дней назад Меджлис Милли Генгеша на своем 19-м заседании принял закон «О собаководстве и кинологической деятельности», который «определяет правовую, экономическую и организационную основы развития собаководства и кинологической деятельности и направлен на защиту генофонда породистых собак, в том числе туркменских алабаев», а также создает условия для регулирования отношений, возникающих при разведении и использовании собак. В соответствии с действующей процедурой, он сначала должен быть направлен в Халк Маслахаты для утверждения, а затем передан на подпись президенту. Будет ли в нем прописана ответственность за организацию и участие в проведении собачьих боёв, соответствующая тяжести их последствий для животных, мне пока неизвестно.
Пока же есть лишь статья в Кодексе об административных правонарушениях, согласно которой за жестокое обращение с животными, повлекшее их гибель или увечие, выносится либо предупреждение, либо присуждается штраф в размере не более 200 манатов. О том, какие суммы крутятся вокруг этих кровавых зрелищ, должно было бы расследоваться соответствующими органами, хотя и на них надежды мало: все они давно проплачены грязными деньгами, заработанными на жизни и здоровье несчастных собак.
Организация собачьих боёв — прибыльный бизнес, подчеркивает «Хроника Туркменистана». Они проходят во всех велаятах Туркменистана на специальных площадках или во дворах частных домов. Владельцы боевых алабаев — люди состоятельные, среди них немало высокопоставленных чиновников полиции, МНБ, министерства обороны. Они стараются не светиться на публике, хотя их и так все прекрасно знают. Собак готовят и выводят на бои тренеры. Призовые составляют 20-40 тысяч манатов, главным призом может быть бычок или верблюжонок. Ради победы и призов хозяева скармливают животным большие дозы стероидов и другой «химии». В результате схваток собаки не только получают увечия, но нередко даже погибают, и это «традиционное национальное развлечение» несомненно должно быть объявлено вне закона.
Однако принятие закона еще не гарантирует его исполнения. И сегодня, как и 10 и 20, и 30 лет назад в Туркменистане не прекращается отлов и уничтожение бродячих животных с помощью железных прутьев, лопат и отравлений. Только теперь вместо толченого стекла и нафталина все чаще применяется газ, а его, как известно, в Туркменистане много.
Работников ЖКХ наказывают штрафами, если они не выполняют ежедневные «нормативы на убийство». Чтобы этого избежать, «профессионалы» привлекают собако- и кошкофобов, с удовольствием отдающих в руки живодеров не только бродячих, но даже неосторожно вышедших во двор или же похищенных в целях наживы домашних животных. Помощниками, к сожалению, становятся даже дети, готовые за малые деньги «на мороженое» ловить по подвалам несчастных кошек. В этих условиях надежда выжить есть только у тех собак и котиков, которых за определенную (немалую!) плату выкупают нерадивые хозяева.
Буквально сегодня пришло новое сообщение о кровавой бойне в Туркменабаде (бывш. Чарджоу). Неизвестная и, судя по голосу, немолодая женщина снимает на видео, как мужчины забивают собак прямо на глазах у детей. Слышен жуткий визг животных и крики женщины: «Пусть Аллах вас покарает!»
Она обещает выложить эту съемку в интернет и отправить президенту, «пусть и он тоже увидит». Коммунальщики кидают трупы в мусоросборщик и уезжают, предварительно сняв женщину на свои телефоны…
P.S. Летом 1996 года в Ашхабаде, во двор дома, где жила наша семья, были подброшены начиненные ядом куски колбасы. Были отравлены взрослая немецкая овчарка, щенок алабая и окотившаяся несколькими днями ранее кошка.
